У Джорджи пересохло в горле. Она все еще не могла прийти в себя от невероятной кровати Мэта, которую он с таким бесстыдством демонстрировал ей. Он был неисправимым холостяком. Здесь все кричало об этом.

Мэт закрыл дверь ванной и пристально посмотрел ей в глаза.

– Они тебе нравятся?

Она не знала, что ответить. Комнаты были красивыми, великолепными, но в них таилась какая—то опасность. Это сразу же бросалось в глаза.

– Да, они мне нравятся, – ответила Джорджи после паузы. – Они ни на что не похожими весь дом просто потрясающий.

Он улыбнулся, но только губами. Его холодных серых глаз улыбка не коснулась.

– Пойдем посмотрим верхний этаж, – предложил Мэт просто, будто ему было все равно, что она думает.

Конечно, ему все равно. Мэт подошел и нежно коснулся губами ее лба. Джорджи вспыхнула.

– Наверху будет безопаснее. Обещаю.

– Безопаснее?

Джорджи старалась не замечать того, что происходит с ее гормонами, когда Мэт находится поблизости.

– Не понимаю, о чем ты.

– Разумеется, не понимаешь, – хищно улыбнувшись, сказал он.

– Мэт, я говорю тебе…

Джорджи осеклась. Желудок предательски сжался, когда рука Мэта соскользнула с ее щеки вниз, к шее. Он не держал ее, только прикасался, но его пальцы были как огонь. Она вся горела от этого прикосновения.

– Вот о чем я говорю, – нежно пояснил Мэт. – Когда мы рядом, между нами всегда происходит одно и то же – химическая реакция.

Джорджи понимала, что химическая реакция – это опасно. Его роскошная, манящая постель была слишком близко.

– Я хочу посмотреть, что наверху, – отрывисто произнесла Джорджи.

Химическая реакция. Он сказал, что это всего лишь химическая реакция. Что же ей делать?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Наверху Джорджи ждал еще один сюрприз. Там находился оснащенный по последнему слову техники кабинет Мэта. Просторная лоджия была похожа на небольшую гостиную. С нее открывался потрясающий вид на окрестности: холмы, деревеньки, сельские пейзажи. Великолепная панорама внушала благоговейный страх.

– Садись. Я принесу выпить.

Джорджи молча подчинилась. Она не могла оторвать взгляда от огромных полукруглых окон.

– Я никогда не видела ничего подобного, – сказала она, даже не повернув головы.

Она слышала, как кубики льда бьются о бокал, потом почувствовала, как Мэт подошел к ней сзади.

– Просто невероятно, – прошептала она. – Когда ты купил этот дом, в нем, конечно, не было таких больших окон?

Мэт стоял рядом. Джорджи ощущала его тепло. Что—то подсказывало ей: он хочет, чтобы она продолжала этот разговор.

– Да, не было, – ответил Мэт после короткой паузы. – Я переделал по своему вкусу все это крыло. Я люблю пространство и свет.

– У тебя клаустрофобия? – Джорджи повернулась.

Глаза Мэта сузились. Он пожал плечами.

– Небольшая.

– Большая, – поправила его Джорджи. – Ты всегда был таким?

– Нет, не всегда, – решительно заявил Мэт.

По его тону нетрудно было понять, что ему не очень нравится ее любопытство. Взяв Джорджи за руку, он усадил ее на диван и предложил бокал белого вина.

– Расслабься, Джорджи, и насладись прекрасным видом.

Это проще было сказать, чем сделать.

Джорджи сидела на диване, сжав колени. Спина у нее была напряжена. Она тупо смотрела вдаль невидящим взглядом. Волнистые холмы покрывала розовато—лиловая дымка. Значит, под этой великолепной, броней скрывалась клаустрофобия – боязнь замкнутого пространства. Именно она определяла его внутреннюю силу. Джорджи знала его уже много недель и даже не догадывалась об этом. Это огорчило ее.

– Теперь ты готова рассказать мне о нем?

– Что? – Этот вопрос так удивил Джорджи, что она подпрыгнула, как пугливый жеребенок.

– Он разбил твое сердце, Джорджи? – грубо продолжил Мэт.

Это было нечестно! Он ничего, ничего не рассказал о себе и хочет, чтобы она вывернулась перед ним наизнанку. Джорджи собрала все свое мужество.

– Его звали Глен, – вскинув подбородок, твердо произнесла она, – а как звали ее?

– Ее? – Взгляд Мэта стал бессмысленным и холодным.

– Да, ее. Ведь она все—таки была. – По выражению лица Мэта Джорджи поняла, что попала в десятку. – Ты думаешь, я тебе все расскажу, а ты так и будешь молчать?

Мэт посмотрел на нее долгим пристальным взглядом.

– Я так не думал… – Внезапно он замолчал. Скулы его потемнели. – А может, и думал. Черт. Я понятия не имею, о чем думал. – Он со свистом втянул в себя воздух и, прищурившись, посмотрел на Джорджи. – Тебе не понравится то, что я скажу.

– Я хочу решать сама. – Джорджи старалась говорить спокойно, чтобы не выдать своего страха. – Я знаю тебя и не знаю. Ты ничего не рассказываешь о себе. Совсем ничего.

– Вы замечательный оппонент, мисс Миллет.

На лице Мэта появилась злая ухмылка. Эта внезапная смена настроения заставила Джорджи почувствовать себя на необитаемом острове.

– Оппонент? – Она еще не совсем смягчилась. – А я думала, что мы друзья, хотя и у друзей бывают разногласия.

– Правильно, – согласился Мэт.

Услышав взвизгивающие ноты в ее голосе, он скривил губы.

– Что еще бывает у друзей?

– Может быть, среди твоих друзей были женщины? – быстро спросила Джорджи.

– Но среди них не было ни одной с изумрудными глазами и пшеничными волосами, – нежно прошептал он. – Ты околдовала меня, ты ведь знаешь об этом? Все мои мысли только о тебе. – Признание Мэта прозвучало так неожиданно, что Джорджи просто не могла поверить своим ушам. – Ты не ослышалась. – Мэт уже умел читать по ее глазам.

Возможно, он все это и чувствовал. Сейчас. Но что будет завтра? Джорджи знала – и для этого ей не нужно было копаться в себе, – как только она позволит Мэту делать с собой все, что он хочет, она уже никогда не сможет его забыть.

– Ее звали Бегония.

– Что?

Он нежно прикоснулся к ее лицу и приблизил его к себе.

– Мы познакомились в университете, здесь, в Испании, – тихо продолжал Мэт. – Мы были вместе полтора года, потом все кончилось. А Глен? – не меняя тона, спросил он. – Кто это?

– Да никто. – Джорджи сделала глубокий вдох. – Глен был просто соседским мальчишкой, – осторожно сказала она. – Мы вместе росли. Его сестры долгое время были моими лучшими подругами. Мы были помолвлены, но за несколько недель до свадьбы он объявил о разрыве.

– Почему?

– Нашел себе другую.

Мэт все еще держал лицо Джорджи в своих ладонях, но после этой фразы он отпустил ее, чтобы выпить еще глоток вина. Джорджи продолжала рассказывать:

– Он ушел к дочери своего хозяина. Она была очень богата, то есть ее отец был богат. Через несколько месяцев они поженились.

– Он просто дурак, – нежно сказал Мэт.

– Конечно, он дурак. – Джорджи старалась говорить как можно спокойнее. – Но позже я поняла… Когда я встретила тебя, я поняла, что такое любовь… Я могла совершить большую ошибку.

– Ты говоришь о свадьбе с Гленом?

В голосе Мэта прозвучала какая—то странная нота. Джорджи подняла глаза навстречу его пронзительному взгляду и тихо произнесла:

– Да, и это не бравада. Я идеализировала его. Тогда мы оба были еще слишком молоды. Он казался мне героем. Я была просто в шоке, когда он так бесцеремонно бросил меня. Но потом я поняла, что сама придумала его. Если бы я вышла за Глена замуж, это стало бы настоящим несчастьем.

Джорджи сглотнула, чтобы избавиться от комка в горле. Она хотела спросить Мэта о Бегонии. Сейчас был подходящий момент. Но тут зазвонил телефон. Мэт, недовольно буркнув, снял трубку.

– Си? – Голос Мэта был резок.

Джорджи слышала, что на другом конце телефонного провода говорила женщина.

– Извини, Джорджи.

Мэт положил трубку на рычаг, и Джорджи медленно повернулась. На ее лице появилось выражение вежливой заинтересованности.

Это была Пепита. Она беспокоится о моей матери.

– Они знакомы?